Про "Я тоже хочу" (немного косноязычно, но как получилось)

Посмотрел вчера мемориальный повтор "Закрытого показа" фильма Балабанова "Я тоже хочу".
Во время послепоказного обсуждения, когда народ студии, отпихивая остальных, рассказывал, в чем идея фильма, подумал, что с балабановскими фильмами это сложнее, а, возможно, и бессмысленнее, чем с остальными.

Потому что, по-моему, главное в этих фильмах - не некая вербализируемая мысль, которую можно потом аккуратно буквами написать, а настроение, некий хитрый, своеобразный букет эмоций, который режиссер тщательно создает, а потом до самого конца фильма старательно держит. Это больше похоже на поэзию, где большая часть содержания произведения может (не всегда, и не как правило, но бывает что)  определяться ритмом, аллитерациями, рифмами (включая их нарочитыми сбоями), преобладанием одних шипящих над звонкими или наоборот, и т.д. Или вовсе на музыку, которую "рассказывать" можно конечно, но понимая при этом, что это весьма условный перевод с марсианского на латынь.

Я не хочу сказать, что у других режиссеров этого вовсе нет. Из великих, пардон за пошлость, но факт, сразу Феллини с Тарковским вспоминаются.
У кого-то - не стол маститого - это получается почти случайно, как удача. А у Балабанова это явно творческий метод, мастерство. Он просто это умеет делать.

В разных балабановских фильмах на эту эмоциональную основу, собственно, более-менее ясно высказанная идея накладывается в разной степени. В "Я тоже хочу" она наложена самым лаконичным образом. В том смысле, что вся мысль, по сути, в названии и изложена.

То есть, если коротко - этот фильма похож на кантату, в которой очень сложная и своеобразная музыка, и одна партия певца, повторяющего одну фразу на разные лады.